Новости

Лермонтов: знакомый и незнакомый

В России всегда было немного скульптурных памятников. Античные и католические традиции приживались у нас медленно. А памятники Лермонтову стали появляться в России ещё в XIX веке. И в Петербурге, и на водах, в краю, где поэт предсказал собственную гибель и не избежал её. В полный рост встал Лермонтов в Москве, возле Красных ворот, уже в ХХ веке. Потому что был необходим!

Была такая история. Когда в 1830 году в русских губерниях лютовала эпидемия холеры и сотни крестьян, потеряв голову, пошли с кистенями против бар, шестнадцатилетний Михаил Лермонтов увидел в этих разбойничьих бунтах отражение будущих великих потрясений. И написал пророческие стихи, которых Россия, увы, не заметила. Поэт назвал стихотворение напрямую: «Предсказание». Но, по обыкновению, не заботился о публикации, которая была осуществлена лишь через много лет после смерти Лермонтова. А предсказывал он ещё в 1830-м:

Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать,
И станет глад сей бедный край терзать;
И зарево окрасит волны рек:
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь — и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож:
И горе для тебя! — твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет всё ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челом.

Часто обращались к этим стихам консерваторы, патриоты империи в годы, когда основы русского мира трещали по швам.

Лермонтовский патриотизм не был казённым, слащавым. Однажды он признался:

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья…

Здесь запечатлено тревожное настроение, которому Лермонтов отдавался, конечно, не всегда. Мы-то знаем, что «заветные преданья» не раз приводили его в восторг — и погиб он с оружием в руках, как на Ледовом побоище или в Бородинской битве.